Есть на свете сюжеты, настолько беспроигрышные, сколь и небезопасные. Воспроизводить магическое очарование кинофильма Феллини - дело неблагодарное, ну и ненадобное. А ежели бросить лишь фабулу, получится очевидная мелодрама о путане, которая желала о любви и попалась на удочку нехорошего человека. Но сочинителю спектакля Алле Сигаловой не откажешь ни в таланте, ни в оригинальности мышления. Ее "Ночи Кабирии" вышли полностью не схожими на феллиниевское кино и максимально самодостаточными. Броское зрелище, где сплетаются твердость и сентиментальность, не охото именовать мюзиклом, хотя все действие построено по музыкальной партитуре. Сигалова сделала синтетический спектакль, где непростой пластический набросок сходится с вокальными номерами, а балаганно-площадная, практически брехтовская стилистика - резкость голосов и движений, набеленные лица - не мешает актерам подпускать ноты психологизма. Естественно, без "приветов" великому Федерико не обошлось, но они не оказываются на виду. Артистов Пушкинского иногда просто не узнаешь: под управлением Сигаловой и ее команды они двигаются и поют, как бродвейские "звезды". А большая часть сочиненных Раймондом Паулсом мелодий так и просится в шлягеры: и заводная песенка "Никто не знает, что случиться может", и прелестная баллада "Дом с окнами на любовь", и чувственный "Гимн Риму"... Живописец Александр Орлов соорудил на сцене большой, уходящий ввысь помост, весь в гирляндах мерцающих огоньков. Он станет и ночной улицей, куда убежит Кабирия в поисках приключений, и кинотеатром, где она подвернется под руку наглому гипнотизеру и встретит свою любовь, и набережной, где ее ожидает самое ужасное разочарование.А герои, те, кто проходит через сюжет и жизнь Кабирии, - это порождения ночи, великолепные и порочные. Поворот круга-и "приглашают к разврату" разноцветные дамы из заведения, где трудится героиня, под управлением бойкого сутенера Альфредо (Андрей Сухов). Снова поворот - и совместно с Кабирией мы попадаем в апартаменты к ослепительному кинокумиру Альберто Лацци (Андрей Заводюк), манерному красавчику в белом одеянии, и можем следить его трепетные, слегка искусственные разъяснения со светской дивой Джесси (Лена Новикова)... Под покровом ночи все равны, у каждого множество лиц, и нет различия меж настоящими и придуманными эмоциями. Ночь опьяняет и дурманит, влечет и гробит. И бесхитростная Кабирия полностью может оказаться не единственной жертвой данной сверкающей огнями "дольче виты". Но основное внимание, естественно, конфискует основной актерский дуэт. Кабирию играет юная актриса Александра Урсуляк, самая увлекательная из новейшего поколения Пушкинского театра. Ее Кабирия, естественно, совершенно непохожа на героиню Джульетты Мазины. С размашистой мальчишеской пластикой, непослушными вихрами, густо подведенными очами, губками бантиком и необычным доверчивым взором, эта женщина - неунывающий Гаврош римских улиц, сорванец, которому все нипочем. Такие, как она, просто так не гибнут: биение жизни в их способно перекрыть всякую боль. Огромную любовь Кабирии, ее мечту и трагедию по имени Брунелло сыграл превосходный актер Александр Арсентьев. С его возникновением на сцене начинается реальная пронзительная мелодрама, ибо Арсентьев - один из немногих сейчас артистов, умеющих играться любовь. Логично, что от его взора Кабирия млеет и тает, а от голоса, благодаря которому самые обыкновенные слова звучат шекспировским сонетом, готова взлететь к небесам.Брунелло-Арсентьев трогателен и чист, как "небольшой человек" Чарли Чаплина - непопросту Кабирия именует его ангелом. И собственных преступных целей он как будто стыдится. А может, дело в том, что Брунелло не существует на самом деле - он сотворен нахалом-фокусником и воображением самой Кабирии, которой так хотелось чуда. Но в отличие от нее, горько заплатившей за мечты, публика в зале вознаграждена за свои ожидания. Ибо "Ночи Кабирии" оказались реальным весенним зрелищем. А такое в нынешнем театральном процессе - уникальность чрезвычайная.
